Дороговизна жизни возрастает. Не только для придворных кругов, но и для всего привилегированного сословия проблема сохранения своего престижа становится почти неразрешимой.
Дворянину не подобает заниматься коммерцией или иметь фабрику (только самые большие аристократы разрешают себе принимать участие в качестве концессионеров или акционеров в крупных горнопромышленных компаниях), единственным источником благосостояния служат его поместья, жалованье и пенсия. Но на свои доходы дворянин теперь просуществовать не в состоянии. Теории физиократов появились как раз вовремя, чтобы помочь ему найти выход из тупика. Дворянин начинает искать легкий и быстрый способ пополнить свои пустые карманы. Жизнь сильно вздорожала. Он вдвое повышает арендную плату за свои фермы, увеличивая таким образом свои доходы. Некоторые, более разумные дворяне действуют не столь’ необдуманно и поспешно, они поселяются в деревне, стараясь применить в хозяйстве все новшества, рекомендуемые «экономистами»: осушение болот, выкорчевывание ланд, искусственные луга. Впрочем, такие дворяне-земледельцы встречаются очень редко. Большинство предпочитает жить в Париже или, еще лучше, в Версале, предоставляя своим управляющим распоряжаться в поместьях, с тем чтобы извлекать из них как можно больше дохода. Но королевская администрация под влиянием «экономистов» и, особенно, физиократов, уделяет много внимания сельскому хозяйству, о чем свидетельствует ряд инструкций, посланных королевским начальникам провинций. Основанными в 1761 году земледельческими комитетами принимаются всевозможные меры, чтобы увеличить урожайность земли.
Теперь дворянин может заниматься земледелием, не роняя при этом своего достоинства. Широкое распространение получает гравюра, на которой изображен малолетний дофин — будущий Людовик XVI, — проводящий борозду по ласкающему глаз тенистому полю, под растроганными взорами своих братьев, их наставников и крестьян, чистенько и кокетливо одетых (гравюра Буазо, Национальная библиотека, Кабинет эстампов).
Земледелие входит в моду. Чего только ни ожидают от этих «добрых поселян», таких трогательных и милых! Поэтому и удивляться нечего, что простачок-крестьянин фигурирует почти во всех романах, что мадемуазель Фавар играет в сабо, что композиторы пишут только пасторальную музыку для флейты и свирели, а художники изображают пастухов и пастушек, садовников и садовниц; наивные, деревенские песни распеваются в салонах напудренными, нарумяненными дамами.
Еще одна особенность характерна для живописи второй половины XVIII века: никогда еще в искусстве с такой готовностью не обращались к эротическим сюжетам. Не чужды эротике не только изображения сельской жизни и картины, созданные фантазией художника (где в большей или меньшей степени господствуют мифологические сюжеты), но даже произведения, воспроизводящие безыскусственную природу, например, «Качели» Фрагонара (Уолесская галерея, Лондон) типична для этого жанра, диктуемого требованиями заказчика.
Не стоит останавливаться на направлении умов и на жизни придворной знати, а также крупной буржуазии, которая во всем старательно ей подражает. Когда эти меценаты дают заказ художнику, они хотят, чтобы он изобразил их любовные похождения. Они требуют не только воспроизведения указанного ими сюжета, но и во всех мельчайших деталях выполнения своих прихотей.
На гениальные творения Фрагонара оказал сильнейшее влияние экономически господствующий класс второй половины XVIII века. Известно, что «Фраго» очень скоро и решительно отказался от официальных заказов. Управление Изящными Искусствами сильно задержало ему платежи за картину «Крез и Калирое» (Лувр), и с тех пор Фрагонар работает исключительно для частных лиц. Почти все его полотна написаны по заказу. Самое название его картин, которые благодаря гравюрам снискали себе самую широкую популярность, ясно свидетельствует о требованиях, предъявляемых публикой к одному из величайших художников своего времени: «Без рубашки», «Качели», «Первые шаги натурщицы», «Замочная скважина».
Другие мастера, не столь крупные, как Фрагонар, — Патер, Ланкре, Де-Труа и еще многие -подчиняли свой талант вкусам клиентуры.
Также легко объяснима мода на экзотику. Кому не известны эти подражания Китаю и Турции, эти интерпретации ближнего и дальнего Востока, всегда разукрашенные фантазией художника. Успех этого заморского искусства, приспособленного к вкусам французского общества, обусловливается процветанием больших мореходных компаний — таких, как Вест-индская, Южно-океанская и др. Корабли этих компаний привозили акционерам, кроме дивидендов, еще ценнейшие произведения искусства.
Вид Капитолия
