Был кем-то пущен слух, будто все тридцать три картины, объявленные де Ла Файем подделками, привезены из России, где принадлежали крупнейшему дореволюционному собирателю, но добраться до источника этих слухов не удалось.
За подлинность подделанных картин горячо заступились прежде всего сам Вакер и его друзья, задолго до появления заметки Юсти опубликовавшие на восьми столбцах статью, доказывавшую у противников наличие невежества и, конечно, интриги.
Вслед за этим, также еще до Юсти, выступил и Майер-Грефе, пытавшийся отделаться от конфуза и скандала ссылкой на то, что все великие мастера имеют и свои «слабые часы», что, в сущности, Ван Гог писал частенько неважно, и можно среди его безусловно подлинных вещей найти такие, что стоят на пороге к поддельным, и отличить их от настоящих дело нелегкое. Он выступил несколько раз и с каждым разом аргументировал все менее вразумительно, отделываясь отвлеченными и ничего не говорящими рассуждениями.
Три крупнейших фирмы, введенные Вакером в заблуждение, вернули деньги владельцам подделок, взяв проданные им картины обратно. Они правильно рассчитали, что только выиграют, поставив крест на барышах от этого грязного дела. Четвертая фирма уклонилась от такого шага, заявив, что дело еще далеко не выяснено.
Но кто же авторы подделок? Так как внимательное изучение привело к заключению, что все они одной руки, то задача облегчилась. Основываясь на том, что вторая «манера» обличает близкое знакомство с оригиналом Ван Гога, а третья, может быть, с несколькими оригиналами, решили проследить, не покупал ли в последние годы какой-нибудь художник картин Ван Гога.
Очень скоро нашли одного такого в Дюссельдорфе, оказавшегося по странному совпадению Вакером, притом не только однофамильцем торговца, но и его родным братом. Казалось бы, вся история должна была бы считаться этим оконченной. Нисколько. Все усилия Юсти довести дело до суда оканчивались неудачей, ибо неизменно наталкивались на вопрос: «А где же объективные доказательства, когда среди экспертов с мировой репутацией существуют такие разногласия?» На этом дело и остановилось.
